Попал на гвардейский крейсер "Красный Кавказ". Командир капитан 2-го ранга Чинчирадзе.
Как-то назначили бочковым, несу по коридору бачек с борщем и вдруг справа на меня набросился медвежонок, о котором я ничего не знал. Я упал, не обварился, а медведь испугался больше чем я.
Он жил на коммунальной палубе.
Я был отличным шифровальщиком и не знаю почему – лично Чинчирадзе отправил меня в штаб Потийской ВМБ.
Потом я все понял! Через три месяца его назначили Командиром базы.
Каждый день носил ему на доклад шифровки и однажды в шифпосту, мы с другом потеряли шифровальную таблицу. Она на тонкой бумаге размером 10х10см. А в то время вышел Указ Верховного Совета и смертную казнь заменили на 25 лет, а нам по 18 лет! и мы бежали в горы, оставили связного Борисова.
Через три дня таблицу нашли, а документы уже были готовы на Военный трибунал. Борисов нас привел в базу, но это пятно для флота,
Чинчирадзе нас пожалел и помиловал. Меня списали на 15-й
дивизион деревянных канадских тральщиков. Каюта 2х2 метра и полукруглая. Через месяц можно стать горбатым и вдобавок – за фанерной перегородкой работает дизель.
Случайно у танкиста "одолжил" шлемофон и жизнь стала прекрасна.
У меня было правило. Если я за что-нибудь брался, то обязательно должен быть профессором.
Специалистом спецсвязи я был высшего класса и обрабатывал 8 групп в минуту.
Это было в период холодной войны и поступил приказ – с каждого флота отправить по четыре лучших специалиста в Москву в Морской Генеральный Штаб. Одно время он так и назывался до 1950 года.
Работали день и ночь. Шифровки приносили мешками.
Жили в лесу в палатках не далеко от метро Сокол.
После Генштаба нас всех направили в ВВМУ связи. Там опять были приключения с выводами.
В училище я подвел под себя хорошую спортивную базу, которая до сих пор работает нормально.
Был первый разряд по шлюпке и второй разряд по штанге. Гимнастика без разряда, но хорошая.
Прибыл во Владивосток и пошел в АХО Штаба флота, оформлять пропуск через границу и тут меня тормознули.
Оказывается, передо мной приехали выпускники и у них спросили, а кто едет из хороших специалистов и, конечно, назвали меня и я влип. Штаб флота, как и ЦСКА, отбирал себе лучших. С начала работал в 8 отделе спецсвязи, платили большие деньги, звание лейтенанта, а получал 3600 рублей в месяц. Всегда, когда выходил в море Командующий флотом вице-адмирал Пантелеев Ю.А. или Начальник Штаба контр-адмирал Касатонов В.А., меня выделяли обеспечивать их связью. В то время на флоте я держал второе место по нормативу (скорости). Было большое напряжение и немного страшновато, ведь я еще молодой и не опытный офицер.
И опять попал в ЧП.
Командующий и я у Штаба флота сели в машину ЗИС-110 и поехали на 38 причал, туда должен был подойти крейсерский катер, но он не пришёл.
Командующий ждать не хотел, мимо шла нефтеналивная баржа ГБ-45, в то время смартфонов не было. Юрий Александрович дал команду – подозвать баржу! Я снял фуражку, шарф и передал приказ флажным семафорои. Подошла баржа. Грязная, в мазуте.
Мы за пояс заткуни полы шинелей, командир дал рукавицы. И полный вперед!
Подошли к крейсеру "Калинин", нам сбросили трап.
Баржу качает. Я схватился за поручни и черт меня понес вверх по трапу, а Командующий за мной и смотрит мне в "след".
На палубе выстроился личный состав. Оркестр приготовился.
И вдруг, из-за фальшборта, показывается лейтенант Айзенбанд ...!?
Было желание броситься в воду.
Двое суток Пантелеев не пускал меня в каюту, а потом уже и сам смеялся.
По флоту пошёл анекдот, как лейтенант за сутки стал Командующим флота.
Затем меня перевели в Оперативный отдел штаба флота.
Начальником был капитан 2-го ранга Цыбульский.
В центре отдела стоял большой стол, на котором была карта Тихоокеанского побережья и все соединения ТОФ. Вот я и перестовлял все кораблики и их передвижение.
До сих пор помню почти весь Тихоокеанский флот, за исключением Камчатки.
Эскадра, Командующий конт-адмирал Рассохо, крейскра "Калинин" и "Каганович", бригада эсминцев 30 БИС серии "В"
... "Вразумительный", "Внушительный", "Верткий", "Ведущий" и др., 25 БТКА, 1 и 2 БПЛ, 30 ДОВР, 40 БОПЛ, СКР "ЗУБР", "АИСТ", "БИЗОН", 77 БТЩ (144 и 146 дивизионы) и много других боевых и вспомогательных кораблей.
Во время службы в Штабе Флота произошли серьезные происшествия. Над Китаем американцы сбили советский самолет и погибли 22 советника.
Весь город их хоронил и возле Поликлинической в парке им установлен памятник.
Конечно, Советский Союз ответил достойно. В небе над Охотским морем наши сбили американский бомбардировщик Б-52. Весь экипаж 11 человек погиб.
Шло время, но я морской офицер не штабной и не паркетный. Из своего прошлого "багажа" извлек некоторые фокусы и начал их применять.
Был молодой, холостой, зарплата 3600 в месяц. Рядом рестораны Тихоокеанец, Золотой Рог, Арагви, Восток, Челюскин и др.
Из Сибири понаехали сибирячки выходить замуж. Плюс ко всему, из отпуска я опоздал на две недели и этого было достаточно, чтобы Штаб освободился от лишних неприятностей. Меня списали на 144 дивизион 77 БТЩ дивизионным связистом и СПС. Командиром дивизиона был "Железный Витя" Старун Виктор Григорьеич. Это был "зверь", его знали на флоте, а в то время другой бы и не справился. Ребята меня оплакивали. Они говорили, что я даже не знаю куда я иду. Там железный Витя! Я насторожился.
СЛУЖБА НА БРИГАДЕ
Бригада стояла на 19 причале, это направо от ж/д вокзала через виадук. Три дня я хотел доложить о прибытии, но комдив был на сходе.
Витя был своего рода "артист". Он вызывал на ковер матросов, снимал с них тонкую стружку и бывали случаи, когда люди через 2-3 минуты падали в обморок. Он с особой артистичностью распекал людей и, при этом, смотрел в зеркало на свое выражение лица. Дежурный по дивизиону вызывает меня к комдиву. Я уже был готов, вдохнул поглубже воздух и зашел в каюту, но доложить мне не дал, и начал свой спектакль. Я спокойно выслушал, затем подошел к столу и спросил; "Я тебе нужен?" -повернулся и вышел.
Этого он мне простить не мог, но у меня был "козырный туз"-приказ №063, по которому я ему подчинялся только территориально. Он даже не имел права заходить ко мне в каюту и привлекать на любые работы, не связанные со специальностью. Современем притерлись, но ненадолго. Он меня назначил внештатным начальником отдела кадров офицерского состава, привлек вести журнал боевых действий, а через два месяца назначил меня дежурным по дивизиону.
.jpg)
Я был еще офицер неопытный, дежурство невероятно серьезное и закономерно ночью на рейде я устроил настоящий гармыдер.
Он лег спать. Перед съемкой, за час, я должен был его будить и сквозь сон он давал мне не последовательные команды. После последней команды я выскочил на сигнальный мостик и фонарем Ротьера передал сигнал "БУКИ".
Что там творилось!?
Зачехленные корабли начали срываться с якоря, рвали якорь-цепи, закрутились кормой, как в цирке лошади задом.
Комдив выскочил на мостик босой в нижнем белье, а сверху реглан.
Я сбежал на ростры и спрятался за ящиками с солониной.
Каждый вечер в 21:00 собирались в кают-компании "гонять чаи по флоту".
Я ожидал разнос.
Чай остыл, он все молчал и вдруг выпалил: "Какая сволочь дала мне тесные сапоги!?"
Всеобщий смех и нервы сдали.
Нужно отдать ему должное. Это был настоящий морской волк. Грамотный, профессиональный и жестокий.
Все дивизионные специалисты должны были сдать на самостоятельное управление кораблем.
Он нас обкатывал до изнеможения в том числе и командиров.
Меня опекал персонально, сперва поставил помощником командира на тральщик Т-48. затем командиром Т-105, Т-98, Т-102.
Я помню почти всех командиров кораблей и дивизионных специалистов:
Карташев, Кудрявцев, Борисенко, Вербицкий, Кушнир, Скалинский, Дятчин, Мамонов, Чернышев, Ельник, Фриденберг и др.
Может быть некоторые фамилии Вам знакомы.
Октябрь 1954 г. На рострах в ожидании Хрущева, но он так и не явился. Был приказ командирам одеть белые кителя, чтобы он мог определить кто командир. Рядом со мной дивхимик Коля Дятчин.
Помощник командира ТЩ-98 Олег Кушнир
И.Айзенбанд и помощник командира Борис Скалинский на ходовом мостике
И.Айзенбанд и дивизионный врач Леонид Синицын на ходовом мостике
Владивосток,19 причал. 30диковр 77дтщ БТЩ-144
Нас постоянно перемещали, так как командиров не хватало – отпуск, ппр, демобилизация, ремонт на дальзаводе №202 имени Ворошилова.
Плавали по 250-280 дней в году. Хорошо, если была хорошая погода, а в шторм водолей и нефтебаржа прийти не могут и мы пили котельную воду через наволочку, скребли ножами и ели солонину. Делали лыжные палки набивали гвоздями. бросали за борт и рывком ловили рыбу.
Нас выручали рыбаки – давали рыбу, крабы .
Закалку получили на всю жизнь, Не все выдерживали.
Командир Т-98 Михаил Ельник повесился, механик-повесился. Были и другие неприятные случаи.
После службы на бригаде мне уже в жизни никогда и ничего не было страшно.
В 1954 году в ОВРе был трагический случай, когда на БО-309 ст.матрос бил из 20-мм автоматической пушки "Эрликон" по ходовому мостику. Одного убил, троих ранил. Его присудили к смертной казни, родные подали на помилование. Председателем Президиума Верховного Совета был К.Е.Ворошилов. Пришла шифровка: "Приговор привести в исполнение".
В этом же году я и комдив попали под военный трибунал за покушение на комдива. Это отдельная статья. Мы попали в квадрат ограниченный координатами, где через 30 минут должно быть боевое бомбометание. Он меня обвинил в задержке донесения и отказался подписать квитанцию. Все было, как в детективе. Под арестом был в 79 БСРК на Мальцевской улице, но все обошлось без особых потерь, так как сработала честь мундира и после таких ЧП Командующий Флотом не удержался бы.
ПРОЩАЙ ЛЮБИМЫЙ ВЛАДИВОСТОК И ТОФ !!!
Служба продолжаетя.
Часто в море были критические моменты. Однажды на ТЩ-94 вышли на охрану государственной границы. Звучит грозно. Конечно, тральщик- это гроза американскому флоту, но мы гордились. Попали в жестокий шторм, а у командира Карташева разбушевался геморой, командовать не может. Я и штурман Гена Новиков взяли командование на себя.
Страшно волновались, но почему-то не за себя. Особенно, когда меняли галс или ложились на обратный курс – ложились на борт. На мостик обстановку докладывали каждые 30 минут.
Как-то был один из докладов по боевой трансляции:
"тэщ командир! личный состав в норме, машины работают исправно. Укачались замполит и кошка"!
В то время – после войны, для усиления дисциплины на флоте, к нам пригнали из армии капитанов-замполитов.
Мы с ними намучились!
На корабле Ванька-взводный не проходит. У меня был замполит Одинцов и он сразу умудрился нашить шевроны. Я их немедленно спорол: "Отплавай сперва не меньше года, а там посмотрим".
Были на бригаде и смешные случаи.
На один из кораблей пришел фельдшер Виля Жуковский.
В Одессе закончил медицинское училище.
Он, бедный, по незнанию купил новые калоши с краснойй подкладкой , на которой был штамп "красный резинщик".
Вестовой их обнаружил, завернул в бумагу и отдал в кубрик, затем эти калоши передавали с корабля на корабль.
Однажды, несколько матросов напились и начали выходить в этих калошах на причал, никто не мог установить причину появления калош.
В нашей службе была Корейская война.
Ельцин своим Указом эту войну узаконил и уже в Америке, как ни странно, американцы дали мне эту медаль.

Особым событием в 1954 году был приезд Хрущева в Приморский Край.
Он возвращался из Китая, где разругался с Мао-Цзе-Дуном и страшно насвинячил у нас.
Нам не повезло.
Как раз в это время у нас стояла хорошая погода и он возмутился: "У вас погода, как в Сочи и лучше, чем в Москве! И почему Вам плотят надбавки!? "
Он устроил "поножовщину".
У гражданского населения снял 20% отдаленных.
У нас снял 25% морских и платили только за фактический выход в море.
Сняли 25% тральных и платили только премию 800 рублей за выловленную мину. А если подорвешься? Кто платить будет?
Снял 25% ледовые, а мы тралили в Охотском море у пролива Лаперуза и нас затирало во льдах.
Получалось так, что мы плавали за гроши в нечеловеческих условиях. На одной романтике не проживешь. Фактически Хрущев уничтожил флот. Выскажу его цитату:" Военные корабли хороши лишь для того, чтобы совершать на них поездки с государстаенным визитом. А с точки зрения военной – они отжили свой век. Отжили. Теперь они хорошие мишени для ракет!"
Все кому не лень, кроме Брежнева и Горшкова, издевались над Военно-Морским Флотом СССР.
При них он вышел на океанские просторы!
В это время у меня сложились неприятности в личной жизни.
Возраст – 28 лет подсказывал, что нужно подумать о семейной жизни и я под шумок демобилизовался в звании каплея.
Первым ушел командир ТЩ грузин (фамилию не помню).
Я ушел вторым.
Затем демобилизовалось много молодых, грамотных, кадровых командиров и других офицеров.
Прощай любимый Владивосток!
Прощай Тихий, но буйный океан.
Я Вас люблю и по сей день.!
Владивосток, ж/д вокзал. НШ 144 дивизиона Анатолий Петров, дивизионный связист Марат Мамонов, дивизионный химик Коля Дятчин.
ПРОЩАЙ БРИГАДА, ПРОЩАЙ ТОФ!!!