Информационный портал ветеранов 47 б. к. ОВРа КТОФ

Бей своих - чужие будут в страхе

Автор байки: 
Шегунц Г. А.
   
 Этот случай произошел на рейде, в заливе Стрелок, где
  мы, после обеспечения государственных или заводских
  испытаний очередной подводной лодки, коротали ночь на
  якоре и заодно готовились к выполнению своей ПЛЗ.
 
 
    Все протекало довольно мирно и чинно. После утреннего проворачивания, командир БЧ-3, он же вахтенный офицер, руководивший им, готовился к сдаче вахты командиру БЧ-2 и одновременно, стоя на палубе надстройки, на трапе в районе ТА правого борта, натаскивал своих отличников БП и ПП - торпедистов в подготовке к предстоящим практическим стрельбам. Так что все шло своим чередом, и ничто не предвещало ничего из ряда вон выходящего, корабль и практически весь его экипаж жили своей привычной жизнью, конечно, кроме некоторых персонажей, о которых речь пойдет ниже.
А пока я спустился с утренним докладом в каюту командира, где кроме него также находился и комдив. Мы приступили к уточнению плана на предстоящие сутки, как вдруг произошло нечто странное и непонятное, какой-то свист, шум, звуки, похожие на скрежет металла вперемежку с воплями и матом и… тишина. Мы разом выбежали из каюты, командир - на ГКП, я же на шкафут, через офицерский коридор.
На своем пути на шкафут и обратно я наблюдал следующую сцену, точнее, не одну, а множество сцен, каждая из которой была более красочной и еще более неправдоподобной, чем ранее увиденная, но, безусловно, все они были объединены одним общим замыслом – сценарием, и которого не было ни в одном суточном плане.
В третьей каюте командир БЧ-2 с одной стороны пытается безуспешно бороться с неожиданно свалившимся на него умывальником (вид у него довольно лихой: волосы взъерошены, в одной руке расческа, которой пытается в перерывах между борьбой с умывальником, еще умудриться и причесаться перед тем, как заступить на вахту, а второй же свободной – толкает умывальник на свое законное, предусмотренное проектом, место), а с другой стороны он не может понять, что же происходит на самом деле – быть может все это просто кошмарный сон. Чуть поодаль, на верхней койке сидит в одних кальсонах начальник РТС и смотрит удивленно на сослуживца… Узнав от меня о том, что в наш правый борт въехала наша же торпеда, он не спеша достал папиросу, закурил, а потом сообразив, так сиганул с койки и рванул из каюты (в тех же самых кальсонах), что его могла остановить лишь одна преграда - леерное ограждение на юте, впрочем, если б корабль не стоял на якоре, трудно сказать, где бы он мог оказаться, учитывая невероятную скорость своего перемещения.
В каюте замполита, его дублер – «переподготовщик», честно отработавший все учебные сборы и практически после этого выхода в море убывающий в свою гражданскую жизнь, сидя верхом на торпеде пытается успокоить гражданского специалиста – настройщика штурманской аппаратуры, который еще несколько дней назад опаздывая на вечерний катер, напросился с нами в город до топливного пирса, куда должен был следовать наш корабль перед выходом в море. Но, естественно, что-то изменилось в планах и вместо топливного пирса, корабль, а вместе с ним и гражданский специалист попали прямиком на обеспечение ПЛ. Сначала я не мог понять, с кем же разговаривает дублер замполита, а потом заметил на переборке еле выдававший себя силуэт. От страха он не только вжался, но и практически слился по цвету с переборкой, недавно выкрашенной провинившимся перед замом боцманом в непонятно бледный цвет. На его лице было написано лишь одно – «хрен» кто (т.е. ни одна сила в мире) оторвет меня от этой переборки и приблизит хоть на сантиметр к торпеде, пронзившей каюту.
В это время из столовой в коридор выползали старшина команды газотурбинистов и кок-инструктор, где они, кстати, совершали «двойное» нарушение воинской дисциплины: во-первых, отсутствовали на проворачивании, а во-вторых, ели яичницу с колбасой в неурочное время. К слову сказать, вид у них был не такой уж и боевой, как буквально несколько минут назад, они стонали, но, примерно также, как заправские пехотинцы привычно преодолевают минное поле, ползли вверх по коридору в сторону амбулатории. Конечно, не каждый день, и не всем подряд торпеда делает переломы ноги, так что в славную историю нашего корабля они вписали себя, безусловно. Немного позже, уже находясь в амбулатории, где им фельдшер влил по конской дозе обезболивающего, а корабль на «всех парусах» несся к пирсу в Стрелок, главный газотурбинист все причитал: почему так медленно, нельзя ли идти быстрее, на что я ему отвечал (пытаясь поднять у подчиненных боевой дух): - «вот если б у нас была в строю турбина, за которую ты, как старшина команды, несешь ответственность перед советским народом и коммунистической партией, мы могли б идти в два раза быстрее». Он немного успокаивался, а иногда даже рвался в машину ремонтировать турбину…
История была бы не до конца рассказанной, если б мы не вернулись в каюту замполита. Как только корабль встал к пирсу № 2 в б. Абрек, а ютовая партия еще не успела установить трап, почти бездыханный и бледный, как белая эмаль из кандейки нашего боцмана, настройщик вдруг неожиданно для всех присутствующих воскрес, оторвал себя от переборки, и пролетев над палубой и еще неустановленным до конца трапом исчез где-то в районе КПП (кто-то из матросов потом говорил, что ему предлагали идти во Владик на корабле)... И все же самым мужественным моряком в этой истории оказался дублер замполита. Когда его сняли с торпеды, у него оказались сломанными обе ноги, а поэтому его досрочный «дембель» оказался под угрозой и он еще целых полгода залечивал боевые раны, но ему будет о чем рассказать своим внукам…
Позже, когда я бывал в командировках на других флотах, подобные истории о стрельбе торпедой, а иногда даже не одной, по своему кораблю, я слышал неоднократно. Не могу утверждать, соответствовали они действительности или нет, я там точно не присутствовал. Но то, о чем я поведал, произошло на МПК-81, где ваш покорный слуга в то время имел честь быть помощником командира и, естественно, принимал во всем непосредственное участие. Дабы никого не смущать, я умышленно не назвал ни одной фамилии, и все это не документированный отчет, а просто небольшая зарисовка очевидца событий. А про свой любимый корабль - МПК-81 (он же 13-й заказ), которому я посвятил, пожалуй, семь лучших лет своей службы на флоте, можно говорить очень долго. Но это уже будут совершенно другие истории.
Анализируя изложенное выше, еще раз убеждаешься, что наш флот непобедим: думаем об одном, планируем другое, а выполняем третье.
 
С уважением, капитан 1 ранга запаса Г. А. Шегунц
 
03.03.2009г.
г. Иваново.